С древнейших времен Байкал является сакральным объектом для человеческих коллективов, проживающих по его берегам и на острове Ольхон. Об этом свидетельствуют многие памятники культуры. Наиболее впечатляющими и зримыми из них являются писаницы на ольхонских скалах. А. П. Окладников считает, что заглавное место в этой серии наскальных изображений занимают монументальные петроглифы бухты Саган-Заба. Далее следуют изображения в бухте Ая, рисунки около улуса Хурай-Нур в долине р. Анги на горе Сахюртэ ("Кремневая гора"), а также на горе Орсо - неподалеку от пещер местности Байды. Известны другие рисунки против улуса Елгазур, в местности Тажеран, недалеко от с. Онгурен и у р. Бугульдейки (1).

М. Н. Хангалов, хорошо изучивший изображения на утесе Саган-Заба и в бухте Ая, отмечал их шаманский характер и сходство с онгонами: "1/ как на одних, так и на других - кроме людей изображаются животные, на утесах находятся птицы, медведь (?), быки, лошади, олени, лягушки (Саган-Заба), и на скале бухты Ая: рыба, нерпа и верблюд .. . 2/ в способе изображения человеческой фигуры ... З/ как на утесе головы фигур украшаются двумя, как

я думал, рогами, так и на онгонах на голове замечаются по 3 черты, считаемые лучами" (2). Приведенный перечень сюжетов петроглифов можно дополнить материалами изысканий А. П. Окладникова: позы антропоморфных фигур свидетельствуют о том, что они исполняют танец-священнодействие, многочисленны фигурки шаманов (рогатого человека), олени изображены в характерных позах с подтянутыми ногами и широко раскинутыми рогами, птицы вполне реалистично воспроизводят лебедей, узнаваемы рисунки змей, рыбы (налим), есть человек в сидячей позе, "скелетное"  изображение  антропоморфной  фигуры,  кружки-бубны, "рожающая" фигура, сочетание мужчины и женщины и др. (3).

Буряты считают писаницы (зураг) творением богов. Они убеждены, что рисунки переписываются заново каждый месяц духами-хозяевами этих мест. Они утверждают, что бурхан рисует и теперь, и, если посидеть здесь подольше, можно увидеть новые картины. Это священные места для бурят, сюда нельзя приходить женщинам, а мужчины, прежде чем приблизиться к ним, проходят обряд очищения и умилостивляют бурханов, принося жертвоприношение водкой и деньгами. Такое трепетное отношение бурят к петроглифам в 1881 г. зафиксировал Н. Н. Агапитов, в 1913 г. И. Т. Савенков, в 1924 г. П. П. Хороших (4).

В наскальных рисунках запечатлены образы духов-хозяев этих мест, они легко узнаваемы бурятами. Эжэн скалы Саган-Заба Бурал сагаан нойон, со слов Барнашки, изображен как человек, сидящий на изюбре, в руках он держит лук и стрелу. М. Н. Хангалов записал предание бурят, что на Саган Заба спустился буудал бурхан Бурал Обоши и жена его Буга хатан, они сделали на скале свой зураг и поселились здесь. На скале Ая фигурирует жена его хозяина Эргэл сагаан нойона Бурал сагаан хатан. На белой скале Сахюртэ (Сахюртын сагаан шулун) нарисовано целое семейство: эжэн скалы Сарма сагаан нойон, его беременная жена Сахюршэ сагаан хатан (ее фигура имеет большой живот), их четыре сына и две дочери. По преданию, хозяин и хозяйка этой скалы спустились с небес на о. Ольхон, пошли по берегу искать место для поселения. Им понравилась Сахюртэ, они сделали свои изображения на ней и поселились здесь.

Считается, что хозяин Сахюртэ может скрыть рисунки, если пришедшие на них посмотреть, ему не угодят.

Два раза в год, весной и осенью ольхонские буряты устраивали жертвоприношения хозяевам скал с петроглифами. Весной проводили обряд хаялга, который обычно заключается в брызганье или капанье вина, подношении молочной пищи, приготовлении разноцветных ленточек, веток березы. Осенью организовывали тайлган. На этих обрядах роль жреца исполняет старик, хорошо знающий обряды и обычаи старины, в том числе призывания, а шаман участвует как рядовой член общества. Хозяину писаниц Саган Забы жертвоприношения приносят жители улусов Еланцы, Шулуты, Борсоя и Анги девятью баранами и молочной водкой. Под писаницей скалы Ая лежит большой белый камень, который служит жертвенником (ширэ) при совершении тайлгана. Его также используют как место воскурения (Ъан) богородской травы и пихтовой коры для освещения писаницы. На этот камень кладут медные и серебряные деньги как приношение покровителю скалы. Скале Сахюртэ приносили в жертву девять баранов и молочную водку, которую собирали по одному котлу со двора. Жертвоприношения писаницам Бугульдейки приносили алагуевские и голоустнинские буряты. Петроглифам в районе улуса Елгазур устраивал тайлган богатый бурят Кункуй. О. О. Орбодоев в 1968 г. сообщил А. П. Окладникову текст призывания духам-хозяевам с просьбой об умножении скота и благополучия

 всей семьи, с которым Кункуй обращался к эжэнам (10).

Подобные   представления   о   происхождении   петроглифов распространены и у других групп бурят. Известно наскальное изображение вождя шошолокского рода (Аларь) Боро Шарга, а также Шарга нойона, спустившегося с неба после Гэсэра. На тайлганах, посвященных им, жертвы приносят белым бараном и вином, исполнителем ритуалов и призываний выступает старик, хорошо знающий обряды и обычаи (11). Примечательно, что среди наскальных рисунков Забайкалья важное место занимают птицы, фигуры которых схожи с орнаментом ольхонских бурят "ехэ шубуун" (орел) (12).

Приведенные материалы позволяют говорить вслед за М. Н. Хангаловым, С. П. Балдаевым, А. П. Окладниковым и Т. М. Михайловым о культе писаниц или петроглифов, который сохранился у бурят. Наиболее яркие его проявления зафиксированы у ольхонских бурят, что обусловлено наличием на их родовых территориях большинства этих великолепных образцов изобразительного искусства. Что же касается терминологии, то наряду со словом зураг имеет распространение монгольское слово хурэг ("изображение", "картина", "образу, которое имеет тюркское происхождение. Т. М. Михайлов считает, что, возможно, наскальные рисунки Прибайкалья назывались в курыканское время хурэг (13). М. Н. Хангалов старинные священные изображения называет хурэг и онгоны, а новые священные изображения - зураг (14).

До настоящего времени они продолжают оставаться предметом поклонения и табуированы для посещения женщин. Автору в конце 70-х годов XX в. было разрешено советскими властями района, с оговоркой, что "ученый - это не женщина", осмотреть грандиозный "иконостас". На рисунки, разбросанные по всему скальному полотну, приходится смотреть снизу вверх, стоя на узкой прибрежной полоске земли. Сверху синее небо, на скалах рисунки, которые, кажется, вот придут в движение. За спиной спокойные воды Байкала, они могут при малейшем волнении накрыть этот кусочек земли и сомкнуться со скалой. Кто и как сделал эти рисунки? С практической точки зрения на высокой отвесной абсолютно ровной огромной каменной стене это невозможно сделать человеку без устройства специальных строительных лесов или применения подъемной техники. Все вместе взятое вызывает глубокие чувства, порождает мистицизм, веру в возможность непосредственного общения человека с Богом.

А. П. Окладников подчеркивал эпический монументализм петроглифов Байкала, направленный "на выявление богатырской силы и мощи изображаемых существ, явно божественных, грозных и могущественных".

Он писал: "Эти группы неподвижных человеческих фигур, застывших в своем торжественном спокойствии на недоступной высоте отвесной скалы, напоминают привычный для нас старинный деиусный чин, ряды неподвижных ангелов, пророков и ветхозаветных царей в ярусах-тяблах православного иконостаса" (15).

М. Н. Хангалов систематизировал онгоны по трем признакам: месту их нахождения, материалу изготовления и по "личности божеств". По первому показателю он классифицирует горные (хадын онгон) и домашние онгоны. Горные онгоны буряты размещали в лесу, на горах или у их подножи вблизи зимних улусов. Для этого каждая новая семья после свадьбы в определенном для всего улуса месте ставила столб, в углублении которого прятала онгоны, заранее помещенные в деревянные ящички или войлочные мешочки. Ольхонские буряты в отличие от других подвешивали их к доскам, прибитым между двух поставленных столбов, или на сучья специально вкопанной с комлем березы (16). Большое количество стоящих в ряд таких столбов, видимо, было обычным явлением для ландшафта Иркутской губернии XIX в. Это зафиксировано на фотографии И. А. Молодых и П. Е. Кулакова. Картина производит большое впечатление: на фоне темного леса в ряд стоят семнадцать столбов. Авторы дают такое пояснение: "Перед лесом видны столбы; они принадлежат отдельным семействам, в ящиках, прибитых к ним,

хранятся онгоны" (17). Онгоны стоят покуда жив его хозяин, с его смертью

онгон сжигают, а столб сваливают на землю. Онгон делает и освещает шаман (18).

У ольхонских бурят этот онгон называется Сайтин (Сайтанай бурхад), а также Сэбэртэн или Алтатан. Это чистейшие божества, поэтому хранят их на горах вдали от жилья. На куске материи красной охрой рисуют шесть мужских фигур с фаллосами, три женские с обозначенными грудями и половыми органами. Иногда рисуют три мужские и две женские фигуры. Эти божества покровительствуют согласию супругов. Хозяева ежегодно весной и осенью "кормят" их. На Ольхоне думают, что этот онгон пришел из Забайкалья. Идинские буряты сайтинские божества называют Алтатан и считают, что они пришли в ХУП в. из Халхи. Они рисуют на ткани пять  фигур. В Хохорском улусе столбы с такими онгонами стояли на горе на берегу р. Иды (19). На горных онгонах все фигуры, нарисованные на куске материи одинаковы: голова в виде кружка с чертами носа и рта, двумя стеклянными или металлическими бусинами глаз, над каждой головой по перышку филина и по кусочку меха выдры. Туловище прорисовано одной линией с раздвинутыми руками и ногами. На груди прикреплена жестяная фигурка человека. Таких фигур бывает три, четыре или пять (20).

У ольхонских бурят кроме вышеуказанного горного онгона имели широкое распространение другие онгоны, хранящиеся дома. Онгон чадородия делают из шкурки колонка (Ьолонго) и называют соответственно hолонгото. Его заводят молодые супруги сразу после женитьбы, подвешивают с внешней стороны юрты справа от входных дверей. В некоторых местах его также считают онгоном охоты. Онгон Анда бара (Тумэршэев) защищает от кожных и венерических болезней, способствует охоте. Он представляет собой рисованную охрой фигуру мужчины с фаллосом, ее помещают в круг, символизирующий шаманский бубен. Хранится в юрте под потолком. При "кормлении" водка не употребляется, так как он дал клятву: "Чем пить русскую водку, пусть рот мой разорвется. Чем спать с заразной женщиной, пусть отпадет мой детородный уд".

Онгон Хан Хээтэ (Хан Хоотэй Башунов) символизирует большую шаманку, которая жила на Ангаре. Она спасла своих дочек от насилия, спрятав их в священном гроте. Рисуют шесть человеческих фигур. Является покровительницей материнства и младенчества, дает счастье и богатство супругам, висит в юрте у супружеского ложа. На онгоне Яманай эжэн рисуют фигуры мужчины и женщины в шубах, подпоясанных кушаками, с головными уборами. Охраняет людей от опухолей, хранят в юрте у супружеской кровати.

Есть женский онгон (Ъамгаша онгон, изынэдэй онгон). Женщины делают из шерсти фигуры человека и собаки, хранят в войлочной сумке у полок юрты на женской половине (охраняет людей и домашний скот), онгон

Аляа бэргэн (игривая невестка) защищает детей. Аляа б^ргэн - известная шаманка, была красивой дородной женщиной, которая постоянно изменяла мужу, тем самым сеяла вражду между мужчинами и женщинами. Но она очень хорошо опекала (найжа) детей, которые под ее покровительством росли крепкими и здоровыми. Ольхонские буряты, также как и кударинские, посвящают (онголхо) онгонам молодого необъезженного коня или лошадь (21).

М. Н. Хангалов в 1881-82 гг. специально занимался сбором онгонов бурят и их изучением. Только у ольхонских бурят он видел онгоны на женской половине, которые, считаясь женскими, являются покровителями домашнего скота, молодняка, а также детей. К женским он также относит  деревянные онгоны, приобретенные им на о. Ольхоне (22) и теперь  хранящиеся в МИБ.

В коллекционной описи ИОКМ №125-15 наше внимание привлекло описание онгона Уhан-хату из уласа Бахтай Аларского аймака. По сути аналогичный онгону, анализ которого позволил М. Н. Хангалову говорить об

 идентичности онгонов и писаниц (23), он имеет некоторые особенности в размещении фигур  и номенклатуре предметов. На куске синей материи размером 31х25,5 см по углам верхней части расположены солнце и луна, внутри которой нарисованы человек и дерево. Между светилами проведены три параллельные линии (небо), между которыми располагаются звезды в виде толстых точек. В средней части стоят в один ряд девять человеческих фигур, на голове которых четыре вертикальных луча. Лицо и уши хорошо прорисованы, тело, туловище и руки с пятью пальцами обозначены одной линией. По углам нижней, третьей части стоит по ветвистому хвойному дереву с обозначенным комлем, между ними соответственно слева направо нарисованы рыба, лягушка, ящерица, змея. Под рыбой и лягушкой расположена лодка с веслами. Онгон сделан "от руки" красной краской.

Стадиально близкими петроглифам и онгонам представляются принадлежности шаманского облачения из Баргузинского аймака, хранящиеся в ИОКМ. Согласно коллекционной описи №33 эти железные предметы "взяты с погребения крупного бурятского шамана (черного) с места сожжения". Предметов всего девять, их описание достаточно подробны, поэтому считаем необходимым привести здесь опись собирателя:

"1. Пластина железная в виде изюбря, к ней на цепях привешаны: а/ месяц -железная фигурка - светит в подземном мире; б/ медведь - железная фигура -помощник шамана; в/ рыба - железная фигура - страж подземного мира; г/ конь - железная фигура - ездовое животное в подземном мире; д/ туча -железная квадратная пластина с кольцами, вздетыми по углам, на которой висят железные привески - туча для подъема на небо; е/ изюбрь - железная фигура - ездовое животное в тайге; ж/ конь - железная фигура - ездовое животное в степи; з/ птица гагара - железная фигура - для подъема на небо. "Пластина вешается за плечами на лопатках". Здесь также были следующие металлические предметы, которые были нашиты на облачение шамана: 2. Медведь (14,8 см ); 3. Верблюд (24,2 см ); 4. Птица с длинным клювом (15,2 см ); 5. Ящерица (17 см ); 6. Бык-пороз (20,5 см); 7. Пластина железная, к ней прикреплена другая - изображает кость (27,7 см ); 8. Животное, похожее на осла (или кулана) (18 см ); 9. Изображение человека - дух-помощник шамана (12,5 см ).

Размещение атрибутов на шаманском облачении было упорядочено и глубоко символично. Вертикальная выпрямленность фигуры человека, в данном случае шамана, уподоблялась стволу дерева, символизирующего образ  мирового древа (24). Общетюрскские материалы дают более конкретную картину, когда голова человека соотносилась с вершиной, спина — с возвышенностью, руки - с руслами и оврагами, ветвями, жилы и кровеносные сосуды — с корнями деревьев. (25) Анализ металлической пластики в костюме и атрибутах шамана позволил Л. Р. Павлинской говорить о том, что шаманский костюм воплощает в себе весь комплекс представлений о Вселенной, легко увязывается с мифологическими сюжетами.

Топография образов и сюжетов животных, размещенных на костюме была строго регламентирована их семантическим содержанием. Так олень (в нашем случае изюбрь) занимает исключительно верхнюю зону, небесное происхождение волка также обусловило его место рядом с оленем. Фигурка медведя пребывает в нижней зоне ритуального облачения шамана, кабан также классификатор нижнего мира. Змее и птице подвластно практически все пространство шаманского костюма, что отражает древнюю семантику этих образов, являющихся медиаторами между тремя сферами Вселенной  (26).

Более того, с точки зрения Л. Р. Павлинской и Ю. К. Поплинского, шаманский головной убор, являясь в общей космологической схеме костюма символом верхней сферы, дублирует модель Мира, воплощенную в полном шаманском облачении. Обруч с двумя перекрещивающимися дугами отмечает четыре стороны света, четыре ветра, четыре времени года. Сам ' обруч содержит идею замкнутого мира людей и представляет собой границу культурного, освоенного от дикого. Рога оленя олицетворяют космическую вертикаль верхнего мира и являются синонимом мирового дерева и мировой оси (27).

Как видно, мифопоэтическое сознание бурят нашло воплощение                                                 и в памятниках традиционного изобразительного искусства. Анализ мифопоэтического наследия бурят позволил в определенной степени систематизировать космологические   представления  этноса.   За  кажущимися   иногда противоречивыми, переплетенными сюжетами мифов, петроглифов, онгонов и шаманских атрибутов, наполненными знаковыми символами-кодами, проглядывает стройная теория мироздания, которая классифицирует мир в целом. Здесь не только космогония, космология, пантеон богов с их сложной иерархией, идея о трехчленности мира и взаимопроникаемости трех ее сфер, но и сам человек, как часть природы, зависимы от воли Творца.

Примечания:

1. Окладников А. П. Петроглифы Байкала - памятник древней культуры народов Сибири. - Новосибирск, 1974. -  С. 10; Балдаев С. П. Культ писаниц у западных бурят // Зап. Б-МНИИК, Улан-Удэ, 1956, вып. ХХП, с. 84.
2. Хангалов М. Н. Материалы для изучения ..., с. 344.
3. Окладников А. П. Указ. соч., с. 71, 77, 78, 81, 85, 87, 88, 93, 95.
4. Окладников А. П. Указ. соч., с. 11-13; Хороших П. П. Исследования каменного и железного века Иркутского края. Иркутск, 1924. -  С. 34.
5. Балдаев С. П. Указ. соч., с. 87.
6. Окладников А. П. Указ. соч., с. 19.
7. Балдаев С. П. Указ. соч., с. 85, 86.
8. Фонд С. П. Балдаева, оп. 1, д. 240 (346), л. 1.
9. Указсоч., с. 86, 87, 84. ^о)
10. Окладников А. П. Указ. соч., с. 61.
11. Балдаев С. П. Указ. соч., с. 87-88.
13. Михайлов Т. М. Из истории бурятского ..., с. 183-184.
14. Хангалов М. Н. Рыболовство у бурят и Ухан-хат // Собр. соч., т. 1, с. 114.
15. Окладников А. П. Петроглифы Байкала ..., с. 70-71.
16. Хангалов М. Н. Материалы для изучения ..., с. 338-339.
17. Молодых И. А., Кулаков П. Е. Труды по участию отдела на Всероссийской выставке в 1896 г. Иллюстрированное описание быта сельского населения Иркутской губернии. Спб., 1896. -  С. 171.
18. Хангалов М. Н. Указ. соч., с. 339-340.
19. Фонд С. П. Балдаева, оп. 1, д. 185 (325), л. 4; д. 401 (603), л. 30; д. 172 (338), л. 1;д.7б(547),л.1.
20. Хангалов М. Н. Указ. соч., с. 338.
21. Фонд С. П. Балдаева, оп. 1, д. 185 (325), л. 2,4; д. 401 (603), л. 10, 30-31.
22. Хангалов М. Н. Указ.соч., с. 347-348.
23. 2З. Хангалов М. Н. Указ.соч., с. 343-344.
24. Соктоева И. И. Изобразительное и декоративное искусство Бурятии.- Новосибирск,1988. - С. 14.
25. Традиционное мировоззрение тюрков Южной Сибири. Человек. Общество. - Новосибирск,1989. - С. 9.
26. Павлинская Л. Р. Художественный металл бурят XIX- нач. XX века в историко-этнографическом аспекте. Автореф. диссер. на соиск. уч. ст. канд. ист. наук. -  Л., 1987. - С.14.
27. Павлинская Л. Р., Поплинский Ю. К. Некоторые аспекты семантики железного шаманского головного убора бурят // Этническая история тюркоязычных народов Сибири и сопредельных территорий. Тезисы докл. обл. научн. конф. по этнографии. - Омск, 1984. -  С. 71-75.

                //Региональный экологический марафон "Байкал - объект всемирного природного наследия" /Сост. Е.Ю.Рябушева.  - Улан-Удэ, 2001.- С.63 -71.