166 лет тому назад в теплый июльский день к тюремным воротам Петровского завода подъехали две тройки. Комендант, почтенный генерал Лепарский, сегодня направляет на поселение двух государственных преступников, бывшего коллежского секретаря Михаила Николаевича Глебова и поручика лейб-гвардии Финляндского полка Андрея Евгеньевича Розена. Они были осуждены по пятому разряду и по конфирмации 10 июля 1826 г. приговорены на каторжную работу на десять лет. 22 августа этого же года срок сокращен на шесть лет. И вот он закончился! С ними прощаются их товарищи, срок заключения которых еще не окончен, крича и махая руками из ворот тюрьмы.
Михаил Глебов будет на поселении в Кабанске, а Розену определен город Курган, благодаря хлопотам родственников его любимой жены Анны Васильевны Малиновской, дочери первого директора Царскосельского лицея.
Ее путь к опальному мужу был не из легких. Анна Васильевна не была первой «декабристкой», она ехала в 1830 году, успев подрастить сына Евгения. Под Верхнеудинском река Селенга встретила ее крупнейшим наводнением. Пришлось 10 дней просидеть в деревне Степной под городом на Левом берегу. С мужем она встретилась уже на переходе из Читы в Петровский Завод перед Хоринском с восточной стороны в Ониноборске.
Петровский Завод дает им прибавление в семье, здесь рождается второй сын – Кондратий, в память о Рылееве. И тут подоспело время ехать на поселение. Анна Васильевна выезжает раньше, чтобы успеть добраться до Кургана. Успеть было необходимо из-за приближающихся родов третьего ребенка.
«Успеть» не удалось, и виной этому был Байкал. Отплыв с пристани Посольского монастыря с грудным ребенком на руках и в «положении», Аннета попадает в шторм. Чтобы семь дней качаться на суровых байкальских волнах надо было иметь немалое мужество. Оно было вознаграждено в Иркутске, где она попадает в объятия добрейших сестер Шаховских и ждет приезда своего Андрея.
А что же Андрей Евгеньевич? Он вспоминает: «Я без отдыха не скакал, а летел, как птица из клетки». Это после Верхнеудинска, когда он расстался с Миахилом Глебовым. Так и не удалось добраться до места своевременно. Третий сын Василий родился на почтовой станции.
Вот причина того, что барон Розен так спешил. Несмотря на это, он успевал запечатлеть в памяти «чудные берега Селенги» и то, что «берега озера украшены одною только природою».
А дело обстояло так. Не доезжая до Посольского монастыря, где была главная пристань на Байкале, по совету сопровождающих, тройка сворачивает к другой пристани на берегу Селенги – Чертовкино. Стоп-кадр! Чертовкино? Пристань? На Селенге? Где это? Тройка продолжает нести по пыльной улице Чертовкино, потому что рыболовный баркас, подняв якорь, уже отвалил от причала. Его пришлось догонять без дроги, прямо по берегу. С трудом сторговавшись за 40 рублей, рыбаки согласились взять барона Розена, отправив за ним лодку.
Пять часов потребовалось бы времени, чтобы пересечь Байкал. Без продуктов с одной бутылкой токайского вина, подарком Екатерины Трубецкой, барон рискнул пуститься в плавание по Байкалу. Но Байкал штормил, и вместо пяти часов понадобилось бы 10 суток, чтобы оказаться на западной стороне священного моря. Благо, что попутчиком оказался начальник якутских солеварных заводов, который поделился последними сухарями, хотя накануне было несколько осетров. Наконец-то и эта трудность позади. В Иркутске Розен соединился со своим семейством, с нетерпением ожидавшим его.
Но вернемся к Чертовкино.
Спеша догнать баркас, Розен в Чертовкино встретил своего бывшего конвойного, отставного солдата Визгунова, кстати, Георгиевского кавалера. Он просил его забрать с собой, хотя и здесь устроился хорошо среди своих земляков. Но барон еще сам не был хорошо устроен.
Сейчас уже мало кто помнит о существовании этой пристани на Селенге. Отсюда большие рыбацкие суда отправлялись в Иркутск. Купеческие суда могли подниматься до чертовкинского переката, что был выше селения. Течение здесь было не очень сильным. Николай Спафарий в своих подробных записках не упоминает Чертовкино. Надо полагать ее еще не существовало. Последующие путешественники предпочитали от Посольской пристани передвигаться по сухопутью и о данной пристани не упоминают в своих описаниях.
На старых лоцманских картах реки Селенги упоминается Чертовкинский перекат и селение Чертовкино. Оно находилось между Шигаево и Мурзино, примерно в 22 км от устья Селенги.
Полагаю, что наши юные краеведы за время будущего летнего отдыха внимательно обследуют эти места, соберут материал о существовании пристани, хотя и не с очень благозвучным названием Чертовкино, и не дадут кануть в вечность маленькому кусочку нашей истории.
(Байкальские огни, 1999, 10 янв.)
// Кабанский район. Село Шигаево /Сост. Е.С.Забельская, Т.А.Сарина. - Улан-Удэ, 2001. - С. 10- 11. - (Серия "Карта районов Бурятии". Экологический аспект. Вып.8.).
